Химия смерти
«С которой покончено», – напомнил я себе.
– Вы меня слышите, доктор Хантер?
– Да, слышу.
– Прекрасно. Потому что мы, похоже, угодили в тупик. Нам так или иначе надо выяснить, что случилось в «недостающие» дни.
– Она могла попросту куда-то уехать. Скажем, ее вызвали и не было времени хоть кого-нибудь предупредить.
– Ага. И как только она вернулась, ее тут же убили, да так быстро, что в поселке ее никто не видел.
– Это возможно, – возразил я упрямо. – Скажем, пришла домой, а там грабитель сидит .
– Да, могла спугнуть бандита, – согласился Маккензи. – Тогда тем более надо установить точное время.
– И все же я-то тут при чем?
– А как быть с собакой?
– С собакой? – машинально повторил я, хотя уже понял, куда он клонит.
– Логично предположить, что тот, кто убил Салли Палмер, прикончил и ее собаку. Отсюда вопрос: сколько времени была мертва собака?
Меня охватило двойственное чувство: уважение к сообразительности Маккензи и досада на себя. Разумеется, я изо всех сил старался обо всем этом не думать, но было время, когда мне не требовалось чужих подсказок.
Он продолжил:
– Если собака была мертва приблизительно столько же, тогда ваша версия про грабителя приобретает больший вес. Салли откуда-то приезжает, ее собака расстраивает планы взломщика, он их убивает и на болоте избавляется от трупа хозяйки. Что-то в этом духе. Но! Если собака была убита раньше, то дело предстает в ином свете. Потому как в этом случае убийца не сразу прикончил свою жертву. Он ее где-то держал, пока она ему не наскучила, и лишь затем взялся за нож.
Маккензи выдержал паузу, чтобы смысл его слов полностью дошел до меня.
– Итак, я бы сказал, что нам надо кое-что выяснить. Вы согласны со мной, доктор Хантер?
Дом Салли Палмер сильно изменился с момента моего последнего приезда. Тогда он просто стоял, молчаливый и пустой; сейчас же встречал суровых и непрошеных гостей. Дворик заставлен полицейскими машинами, повсюду снуют озабоченные эксперты-криминалисты, кто в спецодежде, кто просто в униформе. Но деловитое оживление, казалось, только подчеркивало общее впечатление заброшенности, превратив этот дом из жилища в жалкую и совсем свежую «капсулу времени», которую потрошат и разглядывают под лупой.
«Такое ощущение, что от самой Салли здесь ничего не осталось», – пришло мне в голову, пока мы с Маккензи пересекали дворик.
– Приезжал ветеринар насчет коз, – сообщил он. – Половина уже передохла, а еще пару пришлось забить. Он говорит, что удивительно, как вообще кто-то из них выжил. Еще день-два – и все. Конечно, козье племя так просто не выморишь, но он думает, что надо недели две без воды и корма, чтобы довести их до такого состояния.
То место позади дома, где я нашел овчарку, было обнесено лентой, однако в остальном ничего не изменилось. Никто не торопился убирать собачий труп, так что или эксперты здесь уже закончили, или считали, что есть задачи поважнее. Маккензи остался чуть позади, хрустя своими мятными лепешками, а я присел на корточки, чтобы получше рассмотреть небольшое тельце. Бесс мне казалась покрупнее – и совсем не обязательно, что память выкидывает фокусы; просто разложение уже изрядно потрепало останки.
Шерсть вводила в заблуждение, скрывая то обстоятельство, что от собаки остались почти одни кости. Впрочем, сухожилия и хрящи еще на месте – в частности перерезанная трахея, которую можно видеть в зияющей ране на шее, – а вот от мягких тканей толком ничего не сохранилось. Подобрав палку, я легонько потыкал в землю вокруг трупа, заглянул в пустые глазницы и встал.
– Итак? – спросил Маккензи.
– Трудно сказать. Здесь надо учесть меньшую массу тела, к тому же и шерсть повлияла на скорость распада. В какой степени, я не знаю. Единственный сопоставимый опыт моей работы касался свиней, а у них шкура голая, без волосяного покрова. Правда, я бы сказал, что в нашем случае насекомым было сложнее откладывать яйца, исключая участки открытых ран. В общем, шерсть, наверное, замедлила процесс.
Я скорее беседовал сам с собой, чем с Маккензи, расчищая память от паутины, просеивая зерна знаний, доселе пребывавших в спячке.
– До открытых мягких тканей добрались животные. Видите, вот тут, возле глазниц? Кость обглодана. Для лис отверстие уж очень маленькое; так что повинны, наверное, грызуны и птицы. Причем шуровали они на весьма раннем этапе, потому как слишком сильная вонь их бы отпугнула. С другой стороны, это означает уменьшение объема мягких тканей и, как следствие, не столь интенсивную деятельность насекомых. Кстати, почва здесь гораздо суше, чем на болоте, где вы нашли мертвую женщину. – У меня так и не получалось сказать «Салли Палмер». – Вот почему труп выглядит столь высохшим. При такой жаре, без влаги, он мумифицируется, что меняет характер процесса разложения.
Смотрите также
Химия и медицина
...
Химия жизни
Современная химия представляет собой
широкий комплекс наук, постепенно сложившийся в ходе ее длительного
исторического развития. Практическое знакомство человека с химическими
процессами в ...